Женщина на чужой кухне: Начало

О любви и ненависти на кухне. О том, что розмарин тоже оружие. О там как все началось.

— Прогоните эту девицу с кухни, она слишком умная, — рычал шеф. Я знала, он шутил, хотя и выглядел угрожающе — хотя, раз ты здесь, принеси нарезку.

Я любила этих склочных мужчин и казалось, всегда была здесь. Среди их накрахмаленных кителей, пуговиц, фартуков и рук с зажатыми в них ножами. Они ругались до хрипа по какой раскладке лучше готовить малиновый мусс, который был вовсе и не из малины, спорили с технологом, который не хотел покупать "вот эти груши", а хотел "вон те", гоняли сухарей на склад и обратно и шутили самые отвратительные шутки, но все это лишь придавало им шарма.

Один жонглировал ножами, другой мог перечислить сотню видов пасты, кто-то в порыве азарта или гнева выплескивал под ноги азот.

— Тальятелле, хотя нет, давай спагетти, нет, нет, погоди, лингвини…

— На, — я вложила в протянутую руку нарезку для пасты.

— Нет, спагетти!

— Ты сказал лингвини, — переспорить их все равно было нереально, на кухне каждый "чужой" априори был не прав, но мне нравился сам процесс.

— Ну, потом подумал и решил спагетти, — он начинал кипеть.

— Ты недостаточно громко подумал, шеф, — но язва моя была тут же наказана ударом по носу веточкой розмарина, с которой он, как фея ходил по кухне уже час в безуспешной попытке вспомнить, куда он ее вообще нес.

Иногда я имела наглость советовать что-то, но даже вопреки тому, что у нас не было субординации, бежать после этого мне приходилось достаточно резво, дабы не поймать спиной пару кинутых от большой любви ножей.

— Ну, заготовки на фуршет никто, конечно, не удосужился сделать, — шеф игриво похлопал дверцами шестью холодильников в поисках несуществующего фуршета, — К-команда. Котяточки мои, всех бы перетопил.

— Пойдем домой, не сейчас же делать, скоро за полночь перевалит, — в отличие от него мне было чем заняться дома, тонна фотографий вряд ли бы разобрала себя без моего участия, так что я была крайне заинтересованна в том, чтобы свалить как можно скорее.

— Пойдем домой, — повторил шеф с издёвкой, — конечно, не тебе же на час раньше из-за и этого теперь идти сюда.

— Ну, хочешь, я помогу, — не думаю, что он очень хотел, но вообще постоянно говорил что «твоя инициативность иногда просто невыносима», но отказываться было бы глупо. Он подавил улыбку, на час раньше теперь было вставать не только ему. Мы вышли из студии в начале первого, встали на доски и покатились к метро, беззлобно огрызаясь друг на друга и смеясь, вдоль по извилистой улице тонущей в сумерках и запахе приближающегося лета.

Эти великолепные мужчины так упорно старались прогнать меня с кухни, но почему-то ни одному из них это так и не удалось.